Читать интересную книгу Окаянный дом - Бабицкий Стасс

Лекарь разразился витиеватыми проклятиями, потом подполз на коленях к Азугар-хану и жалобно заголосил по-персидски.

– Что он говорит? – спросил сыщик у Севрюгина.

– Вкратце… Джабар ничего не нашел, вообще ни крупинки яда, – перевел фотограф, отбрасывая причудливые арабески, которыми жители Востока украшают свою речь. – Он проверил воду, гранатовый сок и апельсиновый щербет, проверил каждую ягодку и даже масло в светильниках. Хотя последнее, на мой взгляд, лишнее. Если бы принца убили отравленным дымом, то пострадали бы и все прочие, находившиеся в опочивальне.

– А здесь был кто-то еще? – удивился Мармеладов.

– Безусловно! Августейшим особам и в России, и в Европе редко удается остаться в полном одиночестве, что уж говорить о восточных правителях с их неистребимой подозрительностью. Али-Мирза требовал, чтобы его покой охраняли четверо ассасинов – по одному в каждом углу комнаты. Кроме того, в спальне постоянно дежурили слуги, ведь эти изнеженные корольки, – тут Севрюгин понизил голос до еле слышного шепота, – не умеют даже подтереть задницу самостоятельно…

– То есть в момент убийства в спальне ошивалась целая банда! Четверо телохранителей, плюс, – сыщик пересчитал пальцем, – трое слуг.

– А еще евнух и наложница, – добавил фотограф.

– Надо же… И как принц умудрялся засыпать посреди такой толпы?! Подозреваемых допросили?

– Вот в этом, мой друг, главная загвоздка. Мы установили совершенно точно, что за десять минут до полуночи к Али-Мирзе привели наложницу и в тот момент он был еще жив. Звуки, доносившиеся из-под балдахина – весьма характерные звуки, если вы меня понимаете, – не позволяют в этом усомниться. Примерно полчаса спустя евнух увел девушку обратно в гарем. Слуги наблюдали за балдахином, не шевельнется ли. Принц любил, чтобы к нему бросались со всех ног, стоит только рукой взмахнуть, а если сразу не прибегали, и приходилось звонить в колокольчик – дрожал от ярости. Тогда нерасторопных лакеев били палками… Но я отвлекся. Важно, что слуги клянутся: не видели даже малейшего движения. Еще через десять минут заволновались ассасины, поскольку принц не храпел.

– А обычно храпел? – уточнил сыщик.

– Обычно от его благословенного храпа дрожали стены и сотрясались колонны, – усмехнулся Севрюгин, но тут же посерьезнел вновь. – А тут – тишина. Охранники долго не решались заглянуть под балдахин. Оно и понятно, ведь если Али-Мирза не спит, то подобное любопытство граничит с оскорблением Его Высочества, и аукнется смертной казнью. Потом начальник караула принял гениальное решение и острием сабли подтолкнул к ложу одного из слуг. Тот осторожно потянул полог и тут же отпрыгнул с воплями… Двое ассасинов поспешили на женскую половину, чтобы скрутить наложницу – она подходила к принцу ближе всех, значит первая подозреваемая. Но по пути к гарему, в темном коридоре, нашли труп евнуха. Ему вонзили кинжал в спину. Тонкое лезвие, легко спрятать в рукаве или высокой прическе.

– А убийцы и след простыл, – подытожил Мармеладов.

– Да куда бы она сбежала? Здесь за каждой занавеской таится стражник, а выходы стерегут, как зеницу ока.

– Зеницу… Ока…

– Что с вами, Родион Романович?

– Ничего, мелькнула мысль… Продолжайте.

– Хитрая бестия зарезала единственного свидетеля, ведь кроме евнуха никто не мог опознать какую из наложниц велел привести Али-Мирза этой ночью. У них нет распорядка, все зависит от похоти… Простите, оговорился. Зависит от прихоти принца. А лицо девка прятала от посторонних глаз под чадрой, как велит обычай.

– Но разве соседки по гарему не могут на нее указать?

– Каждая из них с превеликой радостью оговорит всех остальных. Отправит на казнь любую из соперниц, да при том еще и расцелует на прощание, – старый фотограф прищурился и вытянул губы уточкой. – Они все – дочери Иуды! Клубок змей, ревнивых и жестоких. Верить им на слово нельзя. К тому же, общая спальня разделена ширмами на небольшие комнатки, так что видеть друг друга женщины не могут. Ассасины пересчитали наложниц – все девять на месте! – посадили под замок и разбудили великого визиря, чтобы тот разобрался, что к чему. Азугар-хан немедленно послал за мной. Он… Знаете, возможно, я скажу лишнее, но у него в последнее время не ладятся отношения с Насреддином. А тут такое… Садразам рассудил, что будет лучше заручиться поддержкой человека, которому шах всецело доверяет. В случае чего, я смогу подтвердить, что визирь сделал все возможное и невозможное для поимки преступницы.

– А вы, Антон Васильевич, в свою очередь, послали за мной.

– Конечно! Здесь явно видится перст судьбы. Само провидение привело лучшего московского сыщика в Тегеран в эту зловещую ночь. Вы должны их спасти!

– Кого? – недоуменно поднял брови Мармеладов.

– Наложниц. Хоть они и гадюки, однако, смерти не заслужили. А если к рассвету мы не опознаем убийцу, шах прикажет отрубить головы всему гарему, – Севрюгин утер пот со лба и этой же рукой перекрестился. – Погибнет и отравительница, и восемь неповинных женщин.

Услышав последние слова, великий визирь пинком отбросил в сторону скулящего доктора и, дрожа от возмущения, закричал:

– Вам жалко этих куриц?! А меня куда сильнее беспокоит обострение международной обстановки после казни. В мире и так неспокойно, мы сидим на пороховой бочке, одна искра – и полыхнет. А про этот случай непременно напишут газеты. Во-первых, массовых казней у нас не было давным-давно. Уже года три. Во-вторых, половина гарема – иностранки, и это очень неприятный момент.

– Иностранки? – присвистнул сыщик. – У вас что же, до сих пор торгуют рабынями на невольничьих рынках? И вы опасаетесь, что об этом станет известно?

Азугар-хан оскорбленно засопел:

– О, вечные предрассудки! Почему европейцы так уверены, что на Востоке живут дикари, увязшие по самые уши в верблюжьем навозе? Наша цивилизация на тысячи лет древнее Европы! – он выдохнул, вроде бы успокаиваясь, но на самом деле набирая воздух для новой тирады. – Нет, мы не торгуем людьми, в отличие от вас. Поглядите на публичные дома Парижа или Рима! Чем они лучше невольничьих рынков? Тем, что купленную рабыню через час возвращают обратно, к хозяину? В таких дешевых борделях принц и познакомился со своей убийцей. Его Высочество любил путешествовать по Европе и привозить из своих вояжей… сувениры. В гареме есть немка, итальянка, француженка и две близняшки из Турции. Подозреваю, что на родине все они были шлюхами. Кто еще соблазнится золотом и побрякушками, бросит дом и могилы предков, чтобы добровольно – я подчеркиваю! – уехать на чужбину и стать там одной из многих игрушек для постельных утех?! Никто не зарыдает об этих лахудрах, матери давно их забыли, а отцы умерли от стыда. Но если мы в один день обезглавим подданных четырех разных стран, то начнется… Шайтан знает что! Турция давно ищет повод отозвать своего посла. А кайзер Вильгельм? Вообще непонятно, какой реакции от него ждать. Этот безумный милитарист вполне способен нам войну объявить. И его тут же поддержат проклятущие англичане. Учитывая шаткое положение, я согласился допустить вас к расследованию гибели принца. Хотя это противоречит законам, но мы сумеем скрыть участие иностранца в столь щепетильном деле. Попробуйте отыскать виновницу за ближайший час, иначе…

На этот раз он оборвал свою речь на самом драматичном месте, и зловещая пауза наполнилась могильным холодом.

– Иначе придется казнить всех наложниц, – вздохнул Севрюгин. – Шах Насреддин не позволит убийце сына встретить рассвет.

* * *

Мармеладов осмотрел тело принца, внимательно изучил ворсинки ковра, заглянул под кровать. Встал с колен, подергал колечки балдахина – легко ли оторвать хоть одно? Крепко держатся. Взглянул на потолок, в котором отражалось место преступления.

– Спешу вас разочаровать… В комнате нет улик, указывающих на конкретного человека. Проводите меня в тот коридор, где нашли зарезанного евнуха.

Севрюгин кивнул и пошел вперед, визирь же зашагал вровень с сыщиком.